неповрежденность четвертого евангелия

Весьма многие исследователи, признавая апостольское происхождение четвертого Евангелия, отрицают подлинность его последней, т.е. двадцать первой главы. Мнения, впрочем, здесь значительно расходятся. Одни говорят, что эта глава была написана уже после смерти ап. Иоанна неизвестным его учеником или учениками и непосредственно присоединена к Евангелию, так что последнее никогда не было известно без этой прибавки [Блекк (Einleitung in das Neue Testament, 4 Aufl. S. 355-360); Креднер (Einleitung in das Neue Testament, Th. I, Halle, 1836, S. 222-233 ff); Вейс (в Meyer’s Commentar, Abth. 2, Aufl. 6 S. 678-679)]. Другие, считая также данную главу всегдашним дополнением (Nachtrag) Евангелия, без которого оно никогда не распространялось в Церкви, полагают, что прибавка сделана еще при жизни Апостола, непосредственно с его слов, каким-нибудь «пресвитером» или пресвитерами Ефесской Церкви, которые в 21,24 («и знаем, что истинно свидетельство его») заверяют своим авторитетом верность написанного в Евангелии.

Труды Киевской духовной академии. 1917, №9-12. С. 273-285.

Если бы рассматриваемая глава была в самом деле прибавочною главою, то ее можно считать прибавкою или дополнением только во втором смысле, т.е. она написана непосредственно со слов Апостола, ибо дух ее истинно апостольский, и нет никаких существенных различий между ее стилем и стилем всего Евангелия. Говорят, что глава эта прибавлена после кончины Апостола, в опровержение распространившейся молвы, что возлюбленный ученик не увидит смерти, – молвы, опиравшейся на неправильном понимании слов Господа: «аще хощу, да той пребывает, дондеже прииду, что к тебе» (21,22) [F. Bleeck, Einleitung, s.359]. Против этого нужно сказать: во-первых, центральным местом главы вовсе нельзя считать речь о смерти ап. Иоанна; во вторых, кому бы пришло на мысль опровергать эту ложную молву, когда она устранялась уже самым фактом кончины Апостола. Важно – продолжают – было разъяснить подлинный смысл изречения Господа возлюбленному ученику и, таким образом, предостеречь верующих от сомнения в истинности слов Христа вообще и, в частности, в действительности Его паруссии [F. Bleeck, Einleitung, s.359]. Но, во-первых, разъяснение слов Господа было бы тогда слишком нерешительным: «и не рече ему Иисус, яко не умрет» (21,23); во-вторых, подобных сомнений в истинности слов Господа и в действительности Его второго пришествия в Церкви никогда возникать не могло, и для предотвращения их не было нужды прибавлять к Евангелию целую главу.

Рассматриваемая глава ни в каком случае не написана после кончины Апостола. Смысл 21,23: «изыде же слово се в братию, яко ученик той не умрет» и далее ясен только при предположении, что ап. Иоанн еще жив; не говорится, что он, по слову Господа, увидит или не увидит смерть, а замечается только, что ему не было сказано, что он «не умрет». И слова 21,24: «сей есть ученик свидетельствуяй о сих» показывают, что Апостол еще находится в живых, ибо неестественно понимать их в том значении, что он свидетельствует по своем отшествии в своем писании.

Итак, если рассматриваемая глава есть прибавка, или дополнение к Евангелию, то эта прибавка сделана другим еще при жизни Апостола, непосредственно с его слов. Но можно ли с этим согласиться?

Защитники данного взгляда указывают, что Апостол, так прикровенно обозначающий себя в Евангелии, едвали поименовал бы себя и своего брата «сынами Зеведеевыми» (21,2) и написал бы о себе: «виде ученика, егоже любяше Иисус, вслед идуща, иже и возлеже на вечери на перси его» (21,20) [Th. Zahn, Einleitung, S. 487]. Основание это не имеет никакой силы, ибо, конечно, и сам Апостол, при перечислении учеников, бывших при явлении Господа на море Тивериадском, мог назвать себя и брата своего «сыны Зеведеевы», и никто не мог усматривать какого-нибудь самовосхваления в приведении Апостолом на память читателям Евангелия незабвенного факта из его жизни, – что «ученик» во время Тайной вечери возлежал на персях Христовых.

Имеет значение ссылка на 21,24: «сей есть ученик, свидетельствуяй о сих иже и написа сия (наш слав. перевод следует чтению: ό καί γράψας; лучшее чтение: καί γράψας), и вемы (καί οίδαμεν; чтение безусловно заверенное), яко истино есть свидетельство его» (менее заверено чтение, принимаемое Тишендорфом и другими: άληθής αύτου ή μαρτυρία έστίν). Не мыслимо, говорят, чтобы писатель Евангелия сначала поименовал себя в третьем лице: «сей есть ученик», а затем – в первом лице множественного числа: «и вемы»; тут говорящий ясно отличает себя от писателя Евангелия; в 19,35 стоит иная, совершенно понятная, форма речи: «и видевый свидетельствова… и той весть» [Th. Zahn, Einleitung, S. 487-488].

Но, спрашивается, чем же тогда объяснить перемену формы: «вемы» (ст. 24) на форму: «мню» (οίμαι) в ст. 25? Приходится построить совершенно ненатуральное предположение, что сначала заверяет истинность свидетельства Евангелия целый пресвитериум Ефесский, а затем пишет уже от себя однин из Ефесских пресвитеров [Th. Zahn, Einleitung, S. 198 Anmerk. 3]. Кроме того, как понимать тогда слова: «иже и написа сия»? Необходимо их относить или ко всему написанному раньше, т.е. ко всему Евангелию, или только 21 гл. Но в том и другом случае следует, что рассматриваемая глава принадлежит Апостолу, ибо невозможно согласиться, что γράψας поставлено переписчиком в том убеждении, что он ничего от себя не прибавил и не убавил, а передал повествование верно со слов Апостола [Против Цана (Ibid. S. 488)]. И кто, спрашивается, мог нуждаться в заверении истинности свидетельства Евангелия со стороны лиц близких к Апостолу? Ссылаются на свидетельство Фрагмента Муратория о происхождении четвертого Евангелия и отсюда заключают, что последнее закончено и издано при содействии людей, близких к Апостолу [Th. Zahn, Ibid. S. 495], между которыми находились диакон Филипп, Аристион, пресвитер Иоанн [F. Godet, Commentaire sur l’Fvangile de Saint Iean, v. II, p. 695]. Но из свидетельства Фрагмента Муратория видно только, что четвертое Евангелие написано было по просьбе «соучеников и епископов» (cohortantibus condiscipulis et episcopis), и решение написать его последовало вследствие откровения, бывшего ап. Андрею.

В виду сказанного сравнительно малое затруднение представляет перемена в 24 ст. формы οίδαμεν на форму οίμαι: с точки зрения непосредственного личного сознания Евангелист становится для убеждения в истинности своего свидетельства на точку общеапостольского сознания, – как и в 1,14 пишет: «и видехом славу Его, славу, яко единородного от Отца» (ср. 1 Ин 1,1-3; 4,14, 16).

Некоторые исследователи, считая рассматриваемую главу прибавкою к Евангелию, признают, что эта прибавка сделана впоследствии самим Апостолом. Отрицают они подлинность только последних двух стихов, т.е. 24 и 25 [Chr. Luthardt, Das johanneische Evangelium nach seiner Eigenthumlichkeit, Nurnberg, 1876, Th. 2, S. 556-559; также в Kommentar herausg. v. H. Strack und O. Zockler, Neue Testament, 2 Abth., 2 Aufl, 1894, S. 140], а некоторые – подлинность только 25 ст. [Meyer, Commentar uber das Neue Testament, Abth. 2, Aufl. 6, S. 694; P. Schanz, Commentar uber das Evangelium des heiligen Iohannes, 1885, S. 591].

О подлинности 24 ст. мы только что сказали. Что же касается 25 ст., то внешних оснований к отрицанию его принадлежности к Евангелию нет никаких, ибо он находится во всех кодексах, переводах и у отцов Церкви. Тишендорф опустил данный стих в своих критических изданиях Н.З., опираясь на Синайском списке, где будто бы этот стих написан рукою не первоначального переписчика, а корректора [Novum Testamentum graece, ed. 8, critica major, v. I, p. 965]. Но несправедливость этого мнения доказал Tregelles, а в последнее время Swynn [См. Westcott-Hort. The New Testament, Appendix. P. 91; E. Nestle, Einfuhrung in das Griechische Neue Testament, 2 Aufl., 1899, S. 232]. И от своего прежнего мнения, будто данный стих отсутствует в кодексе 63, сам Тишендорф отказался, заявивши, что он был введен в ошибку своими предшественниками (Миллем, Ветштейном, Грисбахом): последний лист кодекса, где написан был 25 ст., погиб, но стих несколько сохранился в комментарии, где он изъясняется [Novum Testamentum, I, 965]. Правда, некоторые списки имеют глоссу, что данный стих есть прибавка (προσθήκη), сделанная на полях (έξωθεν) неким «трудолюбцем» (τινός τών φιλοπόνων), а в последствии по ошибке перенесенная другим в текст, так что она стала частью Евангельского писания [C. Tischendorf, I, p. 966]. Но это есть субъективное предположение схолиаста, не имеющее значения [Ср. E. Nestle, Op. cit. S. 232, 233; Westcott-Hort. The New Testament, Appendix, p. 91]. Если под τινός τών φιλοπόνων разумеется, как некоторые думают, Феодор Мопсуестийский [E. Nestle, S. 232], то сирский перевод его комментария на ев. Иоанна показывает, что данный стих он читал в ев. Иоанна, хотя думал, что он написан не самим Апостолом, а другим лицом [См. Th. Zahn, Einleitung, Bd. II, S. 498, Anmerk. 2].

Внутренних оснований к отрицанию подлинности 25 ст. также нет никаких. Противники подлинности ничего другого не могут придумать кроме того, что данный стих заключает «несообразную гиперболу» [H. Olshausen, Biblischer Commentar, Bd. II, S. 592, 603; Meyer, Commentar, Abth. 2, Aufl. 6, S. 695; Th. Zahn, Op. cit. 497. Anm. 2], – нет здесь спокойной меры для выражения мысли, есть несомненное преувеличение [Chr. Luthardt, Das Iohanneische Evangelium, Th. 2, S. 558; P. Schanz, Op. cit. 591]. Однако, и некоторые из противников подлинности должны признать, что подобную гиперболу мог употребить в патетическом выражении своих мыслей только личный свидетель жизни Господа, а не знавший эту жизнь из повествования других [Ch. Luthardt, Op. cit. S. 559. См. также F. Godet, Commentaire sur l’Evangile de Saint Iean, Paris. 1865, ч. II, p. 695]. И странно считать эту гиперболу несообразною, когда нет ничего необычного в том, что жизнь Господа так необъятна по своему содержанию и значению, что никакие книги исчерпать ее не могут: предмет евангельской истории больше, чем самый мир. «Ни самому мню миру вместити (χωρήσαι; в N. B. C: χωρήσειν) пишемых книг». Χωρειν употребляется иногда в духовном смысле, как в словах: «не все вмещают (χωρούσι) словесе сего» (Матф 19,11); «могий вместити да вместит» (Матф 19,12); «слово мое не вмещается в вы» (Иоан 8,37). Некоторые экзегеты желают придать такое же значение χωρειν и в данном месте: мир не может вместить, т.е. духовно усвоить евангельскую историю во всей ее полноте [Bengel Gnomon, I, p. 498: χωρήσαι capere: hoc non capacitate geometrica, sed morali accipiendum est]. Но дело, конечно, не в количестве, а в качестве сообщаемого: мир и малого не может вместить из жизни и учения Господа. Χωρειν, как и ό κόσμος нужно понимать в пространственном значении (ср. Иоан 2,6; Марк 2,2); рассматриваемые слова имеют гиперболический смысл, выражая ту мысль, что дела Христовы неисчислимы и все описать их в книгах невозможно. «Ведь, если бы описывать отдельно каждое деяние Его, ничего не опуская, то необъятное количество книг наполнило бы вселенную» [Творения св. Кирилла Александрийского. Толкование на Евангелие от иоанна, ч. XV, стр. 304].

Не только нет основания отрицать подлинность рассматриваемой главы или последних ее двух стихов, но не существует, по нашему мнению, данных считать ее прибавкою или добавлением, сделанным Апостолом уже чрез некоторое время после написания Евангелия [Такою прибавкою считают рассматриваемую главу: Н. Молчанов (архиеп. Никанор), Подлинность четвертого Евангелия, стр. 355-356; Г. Властов, Опыт изучения Евангелия св. Иоанна Богослова, т. 2, стр. 264-265. Нерешительно выражается проф. М.Д. Муретов: «последняя глава, одновременно с Евангелием или же несколько после его окончания написана» и далее (Богословский В., 1899, кн. 2, стр. 173, прим.)]. С первого взгляда действительно можно подумать, что 20,30-31 ст. Евангелие заканчивается. Но нельзя опускать из виду, что четвертый Евангелист не один раз вводит в повествование свои собственные замечания, иногда прямо в виде заключительного вывода (12,37-42). Кроме того, хотя 20,30-31 относится ко всему Евангелию, но ближайшим образом примыкает к истории явлений Христа по воскресении [Св. И. Златоуст, Творения, VIII, 2, 593: «мне кажется, что здесь (Евангелист) говорит только о знамениях, бывших после воскресения, почему и замечает: пред ученики своими (ст. 30)»]. Из самой рассматриваемой главы нельзя выводить, что она образует прибавку, ибо, если центральным пунктом главы является восстановление Петра в апостольском достоинстве, то повествование об этом могло входить в первоначальное намерение ап. Иоанна, а не вызвано какими-нибудь особенными обстоятельствами, побудившими его сделать добавление к своему писанию. И едвали бы прибавку к Евангелию Апостол начал словами: «по сем явися паки Иисус», или, как в некоторых списках (D), «по сем паки явися». Точно также едвали бы в прибавке так тесно связывалось описываемое событие с предшествующим: «се уже третие явися Иисус учеником своим восстав из мертвых» (ст. 14).

Кроме подлинности 21 гл. весьма многие критики и экзегеты отрицают подлинность 5,4: «Ангел бо Господень на всяко лето схождаше в купель, и возмущаше воду: и иже первее влазяще по возмущении воды, здрав бываше, яцем же недугом одержим бываше». Отрицается также подлинность повествования о жене, ятой в прелюбодеянии: 7,53-8,11.

Основания здесь приводятся по большей части внешние. Именно, 5,4 ст. отсутствует в таких древних авторитетных кодексах, как Синайский, Ватиканский, св. Ефрема; в некоторых списках он отмечается критическими знаками – обелом или астериском; нет этого стиха в переводе Сирском-Кюртоновском, коптском, во многих списках армянских [C. Tischendorf, I, 784; Westcott-Hort, Op. cit. Appendix, p. 77; E. Nestle, Op. cit. S. 236; Th. Zahn, Op. cit. II, S. 560 Anm. 2. – В некоторых списках опускается и 5,5: «чающих движения воды». Поэтому и подлинность этих слов также отрицается].

Повествование о жене, ятой в прелюбодеянии, отсутствует в древнейших унциальных кодексах: Александрийском, Синайском, Ватиканском и св. Ефрема, во многих минускульных списках, в некоторых древне-латинских переводах, во многих списках переводов сирского, коптского и армянского; нет его во многих евангелистариях; не видно, чтобы это повествование было известно древнейшим отцам и учителям Церкви восточным и западным (Тертуллиан, Ориген, св. И. Златоуст, св. Кирилл Александрийский). В некоторых минускулах и позднейших армянских рукописях оно помещается в конце ев. Иоанна, а в так называемых списках Ферраровой группы (13, 69, 124, 346, 543 – списки названы по имени ученого Феррара, признавшего их однотипность) – после 21 главы ев. Луки [Tischendorf, Westcott-Hort, Nestle, Zahn. См. также Tregelles, The Greek New Testament, p. 416, 417; См. также проф. М.Д. Муретова примечание к переводу Толкования св. Кирилла Александрийского на Евангелие от Иоанна, ч. XIII, стр. 235-237].

Как ни убедительны, повидимому, эти внешние основания против подлинности 5,4 и 7,53-8,11, но решающего значения они не могут иметь. Прежде всего, 5,4 находится в кодексе Александрийском и во многих других унциальных (E, F, G, H, I, K, L, M) и курсивных списках; есть он в Пешито, в древне-латинских переводах (a, b, c, e). Тертуллиан несомненно читал данный стих, как видно из его творения «О крещении» (гл. 5), где Тертуллиан говорит: «ангел, сходя, возмущал источник Вифезды; это наблюдали те, которые жаловались на свое здоровье» [Библиотека Творений Св. Отцев и Учителей Церкви западных, кн. 31: Догматические творения Тертуллиана, ч. 3, Киев, 1915, стр. 40]. Знают этот стих Дидим Александрийский [De Trinitate, II, 14 (Migne, 39, col. 708)], св. Иоанн Златоуст, св. Кирилл Александрийский. Св. и. Златоуст изъясняет: «ангел сходил и возмущал воду и сообщал ей целебную силу, чтобы внушить иудеям, что тем более Господь ангелов может исцелять все болезни душевные» [Творения, VIII, I, 231, 232].

Внутренние основания решительнейшим образом свидетельствуют о подлинности стиха, ибо, при отсутствии его, были бы непонятны слова Господу расслабленного: «человека не имам, да, егда возмутится вода, ввержет мя в купель: егда же прихожду аз, ин прежде мене слазит» (ст. 7). Сказать, что именно в разъяснение ст. 7 сначала прибавлено: «чающих движения воды», а потом – весь 5,4 ст., будет явным критическим произволом [Против Вескота-Хорта (The New Testament, Appendix, p. 77)].

Повествование о жене, ятой в прелюбодеянии, находится в авторитетном кодексе Безы (D), равно в кодексах F, G, H, K и др.; оно читается более, нежели в трехстах минускулах. Блаж. Иероним говорит: «в Евангелии от Иоанна во многих греческих и латинских списках находится повествование de adultera muliere, quae accusata est apud Dominum» [Adv. Pelag. II, 17]. В списке Л (Sangalensis IX в.) на полях к данному повествованию стоит схолия: «обозначенное обелом в некоторых списках не находится, нет и у Аполлинария, в древних же списках (έν δε τοίς άρχαίοις) все (повествуемое) помещается». Тут же прибавляется, что повествование знают и Постановления Апостольские (где оно кратко передается) [Constitut. II, 24 (Migne, I, col. 653-657). Didasc. c. 7]. Данная перикопа находится во многих древне-латинских переводах [См. I. Wordsworth, Novum Testamentum, Oxonii, 1879, p. 561], в многочисленных евангелистериях.

Аргументы против подлинности данного отдела Евангелия, заимствуемые из творений отцов и учителей Церкви, имеют характер аргументов e silentio: древнейшие церковные писатели – говорят – не цитируют и не изъясняют данной перикопы. Но никто не может доказать, что так они поступают потому, что данной перикопы и в тексте не существовало: не цитируют, потому что не было повода ее приводить; не изъясняют, потому что самим милосердием Христа Спасителя люди слабой веры, как говорит св. Амвросий Медиоланский, могли злоупотреблять [Apolog. Dav. II, 1 (Migne, 14, 887)].

Против подлинности данной перикопы не говорят Аммонио-Евсевианские главы, ибо 86 глава, принадлежащая к 10 канону, обнимает 7,45-8,19 [H. Soden, Die Schriften des Neuen Testaments, Bd. I, Abth. I, S. 401], и след. особенного надписания περί τής μοιχαλίδος не могло существовать.

Никто не разъяснил, каким образом данное повествование, если оно неподлинно, введено в четвертое Евангелие. Обыкновенно говорят, что оно заимствовано у Папия Иерапольского [Th. Zahn, Einleitung, II, 560, Anmerk.; проф. М.Д. Муретова, Op. cit.], при чем некоторые прибавляют, что Папий, вероятно, приводил его в разъяснение 7,24: «не судите на лица, но праведный суд судите» и 8,15: «вы по плоти судите, аз не сужду никомуже» [Th. Zahn, II, 560, Anm.]. Но, в таком случае, спрашивается, почему оно и не поставлено после одного из указанных стихов. И невозможно категорически утверждать, что евангельское повествование тожественно с сказанием Папия о жене, ятой за многие грехи, ибо самого сказания мы не знаем, а только Евсевий сообщает о Папии: «рассказывает и другую историю о жене, обвиняемой пред Господом за многие грехи» [H. E. III, 39, 16]. Слова: «за многие грехи» говорят против тожества евангельского и папианского повествований.

Указывают, что данная перикопа заключает немало выражений, нигде больше не встречающихся в четвертом Евангелии: όρθρου (еще у Лук. 24,1; Деян. 5,21), πάς ό λαός (Матф. 27,25; Лук. 2,10; 3,21; 7,29; 8,47; 18,43 и др.), καθίσας έδίδασκεν αύτούς (Лук. 5,3), οί γραμματείς καί οί φαρισαίοι (Матф. 5,20; 12,38; 23,2, 13, 14, 15, 23; Марк. 2,16; 7,5; Лук. 6,7; 11,53), έπιμένειν (не встречается в других Евангелиях, а находится только в кн. Деяний и в посланиях св. Апостола Павла), άναμάρτητος (нигде больше в Н. Завете не встречается), έλεγχόμενοι υπό τής συνειδήσεως (подобное выражение нигде больше в Н. З. не находится) и др. Но решительно непонятно, почему данную перикопу лишать всяких стилистических особенностей, когда таковые особенности имеют и другие отделы четвертого Евангелия. Почему выражения, нигде больше в Евангелиях, а иногда и во всем Н. З. не встречающиеся, принадлежат не ап. Иоанну, а Папию. Один из отрицательнейших критиков заявляет, что в данном отделе нет ничего такого, что было бы несогласно со стилем 4-го Евангелия [Е. Ренан, Жизнь Иисуса, перев. Е.В. Святловского, 1906].

Текст рассматриваемой перикопы слишком оразноображен, – заключает, как выражаются, целый лес вариантов, так что, прежде чем судить о ее стиле, необходимо установить, какие из этих чтений являются древнейшими. Приведем некоторые из вариантов:

Последовательности евангельского повествования данная перикопа вовсе не нарушает, а при ней только получается иной порядок евангельских событий. После окончания праздника кущей Христос Спаситель удаляется на гору Елеонскую (8,1), где Он обычно искал покоя, уединения. На другой день Господь опять приходит во храм (8,2). Беседа Его у сокровищницы храма: 8,12-59 имела место не в последний (восьмой) день праздника кущей (7,39), а – на другой день. Тогда яснее делаются слова: «никто же ять его, яко не у бе пришел час его» (8,20): в предшествующий день не решились Его схватить (7,44 и далее), не осмеливаются и теперь это сделать.

Если данная перикопа есть прибавка, взятая из какого то другого источника, то защитники этого взгляда должны определить, где было ее первоначальное место в евангельской истории. Но первоначального ее положения не могут установить; ее помещают то в конце ев. Иоанна [Westcott-Hort, The New Testament, I, p. 241], то – после 21 гл. ев. Луки (очевидно потому, что в 21,37-38 говорится об удалении Христа ночью на гору Елеонскую и о приходе Его днем во храм, ср. Иоан. 8,1-2), то – после Марк. 12,17 (в ряду других искушений Христа врагами, бывших пред пасхою страданий) [H. Holtzmann, Synopt. Evangelien, P. 92 ff], то желают вставить ее в ев. Матфея [Проф. М.Д. Муретов, Op. cit.].

Как ни оспаривается подлинность данной перикопы в новейшей критике и экзегетике, но решительных данных к отрицанию ее принадлежности ап. Иоанну, по нашему мнению, не приведено.

Скачать бесплатно:

Формат: pdf (zip 0,5 МБ).

Copyright (c) В. Богдашевский.

Читать дальше:

Форум Архимеда: